Закрыть
 

Мы используем cookies

Во время посещения сайта Театра на Спасской вы соглашаетесь с тем, что мы обрабатываем ваши персональные данные с использованием метрических программ. Подробнее.

 
 
 
 
Эквус
ТЕАТР НА СПАССКОЙ - Кировский государственный театр юного зрителя
 

Телефон кассы
(8332) 715-720

 
 
Сезоны

 

Казнить нельзя помиловать

Огромный резонанс среди вятской интеллигенции и всех тех, кто причисляет себя к ней, вызвала постановка Бориса Павловича по классическому, хрестоматийному произведению А.С. Пушкина «Дубровский».

Вариант прочтения Бориса Павловича заставил содрогнуться консерваторов. Профессора и кандидаты филологических наук ещё долго будут осуждать режиссера за слишком вольное обращение с «Нашим Всем». Школьные учителя словесности, которые решили, что перед ними в этот вечер будут показывать нечто традиционное, ещё долго будут объяснять своим подопечным, что дядя режиссер пошутил: матушка Дубровского и няня Пушкина – это разные люди, что слово «жопа» есть в словаре Ожегова и что сам Пушкин никогда не пил с Дубровским и даже не встречался с ним.

Наблюдал разную, неоднозначную реакцию некоторых школьников на происходящее и могу с уверенностью сказать, что «поколение ЕГЭ» вряд ли хоть что-то вынесло для себя из показанного на сцене Театра на Спасской в этот вечер. По крайней мере, им было весело.

Другая часть, вполне можно назвать её прогрессивной, немного более адекватно реагировала на сценическое действо и после не «плевалась» у гардероба.Плеваться порою было от чего, но имели место и претендующие на «шедевральность» находки режиссера.

Судить, осуждать, клевать наши люди очень любят. Особенно, не разобравшись до конца в том, что же в действительности они лицезрели несколько минут назад. Между тем, можно констатировать две вещи: 1) спектакль «наделал шуму»; 2) постановку можно и нужно смотреть. Хотя бы для того, чтобы понять, чем живёт современное поколение, чем живет современный театр.Павлович просто представил своё видение, свой ассоциативный ряд, который возникает у него в связи с творчеством Великого и Незабвенного, с его личностью: Петербург-Ленинград-Аврора-Революция-Утопические мысли о всемирной гармонии – песни группы «Битлз» и проч. Нельзя не сказать про декорации, которые были очень удачными. Однако возникло смутное ощущение, что Павлович, специально или ненароком, опошлил наш фольклор, подал его в гротескном виде, опростил его. Возможно, так режиссер хотел показать, что современное поколение, воспитанное на «Рейнждерах» и «Покемонах», видит русскую культуру так же поверхностно, как видят её американцы. Может быть, всё совсем  по-другому – автору необходимо было вызвать резонанс, чтобы... в очередной раз привлечь внимание к Пушкину, сделать ему этакий чёрный пиар, в котором он не нуждается в принципе.

Помимо опрощения, режиссёр смешал традиционный русский культурный контекст с современным, новым восприятием. Просматривалось нечто с полунамёками на «митьковскую» культуру и, более того, современную питерскую. Довольно много было и самого Павловича в этой постановке. Чужая душа – потёмки...

Вятские зрители – слишком консервативный народ, любят посудачить (судить+чудачить), другим словом это не назовёшь. Публика не была подготовлена к тому, что ей предстояло увидеть. Наши зрители не привыкли ещё к подобным постмодерновым постановкам.

Режиссёр, например, представил на суд зрителя своё видение творческого процесса у Пушкина. Поэт в окружении трёх муз, которые затеяли со зрителем своеобразную игру на угадывание цитат из произведений Александра Сергеевича, предавался творческому процессу. И то, что у него при этом получалось, зритель мог видеть здесь же – действие и творческий процесс развивались параллельно. Поэт практически не уходил со сцены в течение всего действия, он присутствовал, иногда даже так явно, что взаимодействовал со своими героями.  Павлович, возможно, хотел показать такое же, как и в «Онегине», взаимодействие автора и главного героя: «...Как он, устав от суеты, // С ним подружился я в то время. // Мне нравились его черты...».

Внешний вид поэта шептал зрителю: «Пушкин – кто же он такой? // Скажем откровенно: // Просто парень сам собой // Он обыкновенный».

Весьма измученный и неухоженный вид, розовые сапоги (!), тельняшка – сложно было сказать, что перед нами находится А.С. Пушкин. Но то – классик, а здесь – Пушкин-Павлович.  А, может быть, Павлович-Пушкин. Известный учёный Н.Н. Бахтин в своё время писал о проблеме автора и героя в литературном произведении, что как только автор вмешивается напрямую в сценическое действо, произведение теряет эстетический смысл. В чём-то учёный действительно прав. Ведь серьёзное по своей сути произведение, которое содержит в себе драматические моменты, было подано совсем по-другому. Вторжение самого Пушкина, как и, практически, самого Павловича (речь идёт о радиоприёмнике, Битлах, Авроре и др.) в сценическое действо, в изначальный классический сюжет не сделало постановку плохой, но отняло у зрителя ощущение некой торжественности, которая присуща людям, идущим в театр, а не в цирк.

Безусловно, режиссёр отразил и трагизм в некоторых сценах постановки. Можно привести в пример то, как показана зрителю история Дубровского-старшего. Режиссёрская задумка этого момента, игра актёров просто великолепны.

Постановка Бориса Павловича произвела на меня двоякое впечатление. В любом случае, постараюсь воздержаться от каких-либо кардинальных оценок, оставив заголовок без запятой.

А.Д. Мильчаков

Вятская книга 2009 - 01 апреля 2011




Читайте также

«Так-то да» - попытка осознать, где мы... // «Вятская книга 2009». - 01 апреля 2011. № 2. Н. Панишева.

У нас ещё в запасе 14 минут // «Вятская особая газета». - 01 июля 2010. № 25. Михаил Коковихин.

Мы или не мы? // «Вятский наблюдатель». - 01 июля 2010. № 27. Мэри Лазарева.

Есть одно «НО»: ты живёшь в Кирове... // «Новый вариант». - 01 июля 2010. № 26. Ольга Салтыкова.

Смерть ради жизни // «Кировская правда». - 18 мая 2010. № 59. Наталья Ситникова.


   

В

In

In

In

In