Мы за ценой не постоим

Когда на афишах театра на Спасской появился «датской» направленности спектакль режиссера Вячеслава Ишина по самой известной повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие», было много сомнений, и первое - что есть популярный киноаналог, а проза, выходит, именно под это дело и заточена...

Однако премьерная публика приняла спектакль с большим эмоциональным подъемом, деликатно выдержав все длинноты и подробное следование тексту повести. А исполнитель роли старшины Васкова Александр Королевский наверняка может добавить еще одну звездную роль к своему послужному списку - не слабее «Эквуса» и «Над пропастью во ржи» - и ожидать на будущий год по крайней мере театральной «Удачи».

В его занудноватом простодушном служаке, опекающем вверенных ему девчонок, проявилось нечто большее, чем просто актерская игра, какая-то личная привязка, драйв. С первых своих слов, довольно натурально окая, Королевский завладел симпатиями зрительного зала - тем более что озорные, хоть и непьющие девки-зенитчицы всячески измывались над своим добродушным командиром. А в финале не факт, что он остался жив и всех немцев, как было в кино, положил. Просто обезумел от ненависти. Зато становится понятно, какие преимущества у театра: можно показать символическое вознесение в окошко неба всех убиенных, так что они фактически-то возвращаются к нам, уже в легких довоенных платьицах.

Делающий свою вторую драму после «Принцессы Грезы», Ишин вообще-то специализируется на комедиях и детских спектаклях, при шикарных декорациях Виктории Хархалуп. Здесь же у него возникла дерзкая задумка: обойтись без декораций вообще и не перегружать сцену, поскольку людей много, действия тоже.

Такого в театре еще не бывало, чтобы вовсе пустая сцена, если не считать многофункционального пандуса-трапеции (Екатерина Андреева). Зато в полную силу задействован ресурс музыки и света, плюс, конечно, дым и звуки пальбы - просто война и немцы! Ишин вместе с осветителем придумали такую штуку: в самые ключевые моменты направлять прожекторы в зал (т.н.фонарь-лезвие), а зенитчицам - лупить из орудий и личного оружия как бы по зрителям. Получается, прямо в души людей!

При помощи луча света многочисленные сцены связываются друг с другом, проходят личные истории девушек. И самая щемящая, с национальной мелодией, - из местечкового быта семьи Сони Гурвич (Наталья Сидорова, в круглых очках наивной еврейской отличницы). Музыкальными аранжировками, которые здорово нагнетали драматизм, занимался молодой композитор Максим Цибелев, выпускник колледжа искусств, а сценическим движением - Ирина Брежнева.

О девушках. Марина Наумова - стопроцентная Рита Осянина. Наталье Красильниковой, по малости роста, досталась не роль первой красавицы, а смешная и нелепая Галка Четвертак, зато как она ее сделала! Если не заморачиваться на типаже Ольги Остроумовой, то можно принять за Женю Комелькову и Яну Савицкую, всю такую острую, вызывающую, с рыжими кудрями (на эту роль планировали статную блондинку Анну Шварц, но она уехала в Петербург рожать). Вот только Лиза Бричкина, которая утонула в болоте, вышла бледновата (Дарья Сосновская). Но вообще, конечно, с героинями в театре на Спасской нет проблем, всегда есть из кого выбрать. Не то что с лирическим героем - в отсутствие Штепанова.

В едином порыве

Вячеслав Ишин не считает, что артистам, отработавшим с полной самоотдачей и заслужившим бурную овацию стоя, потребовалась какая-то особая мотивация. Просто материал такой, что не может не захватить полностью:

- Атмосфера на репетициях была очень хорошая. А это бывает только когда актер верит в то, что делает. Тогда работают с удовольствием, не столько слушают - но сами предлагают, и пробуют, пробуют... И после премьеры, как давно уже не было у нас, все остались, никто не ушел.

Что касается деталей и богатой фактуры, которыми привлекало кино и которых совершенно нет в спектакле, то военная проза Бориса Васильева как раз и увлекла Ишина «небытовым» подходом. Ведь если убрать все лишнее, то останется один подвиг - как поэзия.

На традиционный вопрос о цене победы - мол, стоила ли эта ветка железной дороги пяти безвинных жертв - Вячеслав Ишин отвечал философски: а иначе тогда и быть не могло. Выхода другого ни у кого не было, о гуманизме и речи не шло. «И жили так, и умерли так - вот взять хоть Лизу Бричкину, что она в жизни видела, и утонула она разве геройски? Или Галя Четвертак, которая испугалась? Но с другой стороны, в итоге-то ее бесполезная гибель имеет не меньше ценности, чем красивой и отчаянной Жени». Потому что за родину, и без вопросов.

Мэри Лазарева

Вятский наблюдатель - 07 мая 2010

« Назад