«Не бойся, Маша! Я Павлович...»

В Театре на Спасской прошла премьера спектакля «Дубровский».

При аншлаге. Это было предсказуемо, поскольку к творчеству режиссера Бориса Павловича в Кирове интерес повышенный. В пору художественному руководителю Театра на Спасской организовать собственный фан-клуб! Предполагаю, что Борис Павлович привлек бы туда немало очарованных сценой нимфеток.

Последняя в этом году премьера снова развивается по классическому сюжету (осенью Театр на Спасской представил «Горячее сердце» Островского). На сей раз на арт-прицел Бориса Павловича попался Пушкин с хрестоматийной повестью «Дубровский». Накануне премьеры, общаясь с журналистами, режиссер рассказал о замысле:

- С Пушкиным меня сближает многое. Например, я познакомился с настоящим эфиопом, который родом из той же деревни, что и предки Александра Сергеевича. Оказывается, на этнической родине Пушкина любят и ценят, хотя и редко читают. Все-таки фамилия Пушкин в переводе с амхарского означает «не то, не то». Кроме того, я испытываю перед Пушкиным искреннее художественное восхищение, потому что он для меня - первый русский авангардист. Не случайно его так любили все футуристы, обериуты и прочие экстремалы русской словесности. Жаль, что не многие сегодня воспринимают его именно в этой ипостаси. Больше того, Пушкина вообще непростительно мало читают. Меньше, чем Чехова или Достоевского. Но интуитивно даже самые отсталые слои населения соглашаются с тем, что Пушкин – «наше все». Я не питаю иллюзий по поводу того, что своим спектаклем мы изменим отношение молодежи к наследию солнца русской поэзии. Вряд ли поклонники манга и «плейстейшн» после нашего спектакля ринутся в библиотеку за пушкинскими томиками. Что можем мы? Разве что подмигнуть Александру Сергеевичу, улыбнуться его лукавой тени.

Подмигнуть классику Борису Павловичу удалось, и еще как! С битловским приветом и песнопениями Бориса Гребенщикова. Вообще, спектакль «Дубровский» представляет россыпь лубочных картинок в стиле питерских митьков. Да и сам Пушкин (Алексей Кусакин), выведенный на сцену Павловичем, напоминает «отца русских Митьков» Дмитрия Шагина. Это абсолютно антигламурный персонаж - свободный художник, поэт, пьяница, гуляка. Он частый гость на пирушках Троекурова (Владимир Жданов). Из-под сюртука Пушкина торчит неизменный митьковский атрибут - тельняшка. Трогательная деталь, заметная, кстати, только из партера.

В комиксах питерских художников традиционно персонифицированный герой (сам Шагин, БГ, художники Саша Флоренский, Вова Шинкарев или битломан всея Руси Коля Васин) приходит к кому-нибудь на помощь. Например, подносит отрезанное ухо Ван Гогу или наливает страждущим квас вместо колы. В спектакле Бориса Павловича Пушкин укрывает Владимира Дубровского (Александр Трясцин) от неминуемой расправы. Ай да Пушкин, ай да сукин сын!

Короче, в спектакле «Дубровский» все смешалось, перетасовалось. Бурлеск и карнавал. Правда, не в латиноамериканских, а в чисто русских традициях. С привлечением на подмостки таких новомодных выразительных средств, как клиповый монтаж.

Постаралась сценограф Елена Авинова, которая тоже с явной симпатией отнеслась к замыслу режиссера. Это и «живые» декорации-плакаты, и праздничный троекуровский стол, выполненный в традициях иконописи, с нарушением прямой перспективы, и еще много разных «штучек» и «фенек», которые сначала удивляют, а потом кажутся очень родными и забавными, как, например, коротковолновый транзисторный приемник «ВЭФ» в руках Пушкина.

Первые отзывы о спектакле я подслушал уже в гардеробе. Юные и не очень зрители делились впечатлениями. Общий тон можно выразить в реплике одного безусого театрала новой формации: «Красиво, но непонятно».

Алексей Ульянов

Вести - 25 декабря 2009

« Назад