Закрыть
 

Мы используем cookies

Во время посещения сайта Театра на Спасской вы соглашаетесь с тем, что мы обрабатываем ваши персональные данные с использованием метрических программ. Подробнее.

 
 
 
 
Эквус
ТЕАТР НА СПАССКОЙ - Кировский государственный театр юного зрителя
 

Телефон кассы
(8332) 715-720

 
 
Сезоны

 

Элита штучного характера

 Борис Павлович

Борис Павлович, художественный руководитель «Театра на Спасской», за неполных 4 года стал в Кирове, без преувеличения, «культовой» фигурой. Ходить «на Павловича» - модно и интересно, обсуждать последний спектакль – признак хорошего тона. Борису Дмитриевичу удалось, наверное, невозможное. Во-первых, благодаря ему кировский театр в условиях постсоветской России наконец-то смог вспомнить, что такое «аншлаг»: билеты невозможно купить за неделю до премьеры. А во-вторых, господин Павлович умудрился «зацепить» не только вечных посетителей театра – интеллигенцию, его последние спектакли обсуждает прагматичный офисный планктон, вечно занятые руководители предприятий, и даже – продавцы в супермаркетах.

Накануне открытия 75-го театрального сезона Борис Павлович, уже «сидя на чемоданах» (труппа отбывала на очередной фестиваль — на этот раз в Самару), рассказал «БН» о том, почему из Кирова не стоит уезжать, кто она такая – кировская культурная элита, и зачем всем нам срочно нужно переходить на «велосипедный образ жизни».

БН. Борис Дмитриевич, в конце июня, после просмотра премьерного спектакля «Так-то да», редакция «Бизнес Новостей» чуть благополучно не передралась полным составом в виду различия мнений. По крайней мере, дискуссия была долгой и напряженной. Вообще, сам спектакль у зрителей вызвал довольно противоречивые чувства. Свой новый театральный сезон вы начинаете именно с него. К шквалу критики от тех, кто посмотрит его впервые, готовы?

Реакция на этот спектакль гораздо менее противоречивая, чем можно было ожидать. Рабочие материалы, которые мы показывали, были куда более радикальными. Когда мы транслировали со сцены буквальные расшифровки диктофонов, - это была самая настоящая жесть! Ощущение возникало: какие же мы все косные! Как же мы все не в состоянии сформулировать свои мысли! Причем, у нас была достаточно интеллигентная выборка и мы не пытались намеренно искать какие-то «страшные места». Просто люди не привыкли видеть не приукрашенную действительность, а все привычное всегда встречается недоброжелательно. Окультуренная версия этого материала (облагороженная визуальным рядом, с отрихтованным текстом без мата и обилия вводных слов и несколькими чисто художественными, постановочными моментами) вызвала достаточно мягкую реакцию. Признаюсь, я думал, что отзывы будут более настороженными. Поэтому я с радостью жду нашего нового показа. Более того, мы хотим сыграть этот спектакль в Кирово-Чепецке и услышать отзывы жителей этого города, так как самая радикальная часть спектакля связана именно с ним.

БН. Объяснять и оправдываться не надоело? Ваши пояснения после спектакля все равно потребовались.

Их могло бы и не быть. Невозможно объяснять каждый спектакль. Но «Так-то да» шел в формате фестиваля, где зачастую присутствуется обсуждение. И не потому, что спектакль требует подстрочного комментария, просто нам интересно, как люди восприняли спектакль, что они хотят сказать. Обсуждение не строилось по принципу «растолковать для тех, кто не понял» или «усмирить тех, кто взбесился». Это был обмен мнениями. И хорошо, что люди любопытны. Я приветствую любопытство. Возникло ощущение: спектакль дополнительно обсуждается из-за того, что им заинтересовались люди, которые находились с театром в более далеких отношениях, и соответственно, задавали более общие вопросы.

БН. Некоторые люди задались вопросом: а что, собственно, Борис Павлович хотел сказать этим спектаклем?...

Если такой вопрос возник, значит, мы сделали плохой спектакль. Произведение искусства должно быть самодостаточным. Если человек выходит с чувством «а нафига я сюда пришел» - это провал. Ну а если серьезно, то не так плохо, что люди, у которых возник этот вопрос, вообще дошли до театра. В этом уже есть смысл. Я считаю, что театр несет в себе замечательный человеческий потенциал. Многие люди не ходят в театр не потому, что он им в принципе неинтересен. У них в голове нет такой программы — «надо ходить в театр». Я хочу это исправить. Я сочиняю какие-то ходы, которые этим людям могут показаться интересными. Считаю, что потенциал несколько больше, чем те 3%, которые посещают театр сегодня. Представьте: 3% населения Кировской области хоть раз в жизни сознательно пошли в театр. Этот процент безобразно мал. Мне кажется, можно поднять его до 5. Как раз такие спектакли, как «Так-то да», могут способствовать приходу в театр новых людей. Это первый момент (согласитесь, даже его достаточно для того, чтобы спектакль имел смысл).

БН. Трудно не согласиться...

Второй момент: у людей нет привычки воспринимать традиционные виды высказывания. Театральное искусство имеет свой собственный язык, свою специфику, ее невозможно освоить с одного прецедента. Например, игра на лютне. Когда ты слышишь ее первый раз, то думаешь: что за ерунда? Скучно, однообразно, но потом подсаживаешься и понимаешь, что именно там надо слушать. Так же и с театром. Третий аспект — это проблема прямого высказывания, когда искусство уже не может сообщить ничего нового. Поясню: XX век исчерпал возможности прямого высказывания об окружающем мире, потому что исчерпала себя история прогресса. Если вы обратили внимание, в последние лет 30 мы никуда не двигаемся. Какое фундаментальное изобретение было совершено за это время? Все инновации — это разработка существующей техники. То есть, фотоаппараты уже были, компьютеры в 70-е годы уже появились, связь беспроводная в 70-е годы была, в космос летали, под воду опускались... Идет усовершенствование имеющегося. То есть, несмотря на то, что арсенал сверхъестественный, и все только и трындят про инновации и модернизацию, ничего принципиально нового не произошло. Мы исчерпали возможности открыть что-то новое. А искусство связано с социумом. Искусство нуждается в новых формах, в новом языке. Каждое художественное произведение - это осмысление нового этапа в жизни. На протяжении нашей с вами жизни ничего не изменилось. Следовательно, о чем я могу вам сообщить, чего вы не знаете? Если я выйду на сцену и буду говорить, что «жизнь — это сон, не верьте реальности». В зале обязательно найдутся человек 50, которые скажут «и что? мы это уже знаем». Есть куча романов, где эта тема раскрыта со всех сторон. То есть возможность такого сообщения, прямого высказывания не является актуальной и, следовательно, невозможна на сегодняшний день для искусства. Но нам же интересно общаться друг с другом. Следовательно, общение складывается не по принципу «сейчас я вас чем-то огорошу», а по принципу желания в этом мире разобраться. Разобраться, как вся эта мусорная информационная куча, где мы оказались, существует, и где в ней наше место. Поэтому искусство сегодня — не оратор, а коммуникатор. Такое его назначение более адекватно сегодняшнему дню.

БН. Возвращаясь к пресловутым 3%. Мне кажется, вкус к театру надо прививать с детства...

Зачем? Раньше, в эпоху Возрождения или Средневековья, у людей в домах были статуи, картины известных художников: Рембрандт, Шагал, Репин, Ван Гог... У вас много друзей имеющих в доме картины современных художников, пусть даже репродукции? То-то же. Искусство и культура раньше составляли неотъемлемую часть жизни людей, а сейчас она загнана в резервации — в музеи, выставочные залы, театры. И люди думают, когда заходят — вот тут искусство, а когда выходят — думают, что искусство закончилось. Причем, эти «резервации искусства» воспринимаются как обуза государства, как инвалид, которому надо «помогать». Причем, в статус инвалида постепенно скатывается и образование.

БН. Кстати, о помощи... Наверное, вас, как и большинство работников культуры, «задевает за живое» новый закон об автономности учреждений?

Нет, меня больше задевает статус «инвалида». Глава департамента культуры говорит в одной из своих речей: «там ребята делают то-то и то-то, надо бы им помочь». Обычно помогают больным, сиротам, пенсионерам. Поэтому я говорю, что не надо «приучать детей к театру», чтобы они ходили на спектакли, лишь бы там Павлович не загнулся. Поверьте, я найду, чем себя занять. Пускай они ходят в театр когда им интересно, а финансовая составляющая должна идти от государства добровольно, а не по остаточному принципу. Мы ведь все налогоплательщики, в конце концов. Что такое государство? Это общественный договор. И культура входит в этот общественный договор как равноправная составляющая.

В действительности, все дело в приоритетах руководителя региона. Парадокс, но когда люди что-то начинают воспринимать, как необходимость, деньги сразу же находятся. Пример - Пермский край, где достаточно большие средства вкладываются в социально-культурные проекты. Один музей современного искусства в здании бывшего Речного вокзала чего стоит. У губернатора Олега Чиркунова есть понимание, что это необходимо. И после вложения средств, кстати, оказалось, что ни промышленность, ни экономика региона не обеднела. Вот чудо-то! Конечно, я понимаю: сменится губернатор, сменится и «культурный» курс, но возможно что-то интересное появится в другом месте.

 Борис Павлович

БН. Давайте вернемся к театру. Несмотря на то, что «Театр на Спасской» позиционирует себя как «театр юного зрителя», у вас много постановок, которые совсем не для «юных». Конкурентом Драмтеатру себя не ощущаете?

Во-первых, я бы не сказал, что у нас большая часть постановок, как вы говорите, «не для юных». Спектакли для детской аудитории — наша неотъемлемая часть. К тому же, понимаете, если бы в Кирове, как в Омске, было 7-8 театров, можно было бы найти свою узкую специализацию и развиваться именно в ней, но так как драматических театров в городе всего 2, то перед нами непаханное поле стилей, в направлении которых мы можем «копать» и знакомить с ними зрителя. Конкуренции с Драмтеатром абсолютно никакой. Мы находимся в разных измерениях.

БН. Если я не ошибаюсь, вы не планировали надолго задерживаться в Кирове. И, тем не менее, четвертый год вы здесь. Почему?

Откуда такие сведения? Пока ничего подобного не планирую. В Петербурге у меня нет своего театра, а здесь — есть. И мне здесь интересно. Вы знаете, что за тридцать с лишним лет в Театре-на-Спасской сменилось всего 3 руководителя? Причем последний занимал свою должность 24 года. Я, конечно, не хочу утверждать, что я пробуду здесь 25 лет, - посмотрим, как все сложится. Но приходить на 3-4 года, я считаю, не имеет смысла.

БН. Вам не кажется, что в Кирове среди более-менее интеллигентных людей возник своеобразный «культ Павловича»? «Звездой» себя не ощущаете?

Вы что, издеваетесь? Какая «звезда»? Я езжу на велосипеде и живу в съемной «хрущевке», на 5 этаже.

БН. Россия, как раз в этом плане достаточно парадоксальная страна: признание людей и качество продукта, который вы делаете, еще не гарантирует материального благосостояния...

- Смотря, что за «звезда». Если взять Тимати с его размышлениями о «тяжелом бремени славы»... или кого-то из «Фабрики», то, думаю, здесь нет проблем с финансовым благосостоянием. Но лично я ощущаю в плане настоящих «звезд» дикую пустоту, которая порождает различные «культы Пугачевой».

«Звезда» - это, например, покойный профессор Александр Пятигорский (Ред. - философ, филолог, правозащитник, востоковед, писатель с мировым именем), который несколько лет назад приезжал в Киров прямо из Лондона и читал здесь лекции. Ради него не перекрывались улицы, он спокойно гулял по городу, но для людей, которые знали, что за человек посетил наш город, — это было невероятно: профессор Пятигорский — и в Кирове!

Потом, меня еще очень печалит тот факт, что Леня Федоров (лидер группы «АукцЫон») был в Кирове последний раз, кажется в 1996 году. Да…

БН. Не так давно вы взяли курс на «фестивальную» жизнь, то есть поставили целью участие «Театра на Спасской» в различных межрегиональных фестивалях. И, можно сказать, движетесь к цели весьма успешно. Но, тем не менее, вокруг вас циркулирует упорный слух о том, что Павлович ставит не то, что хочется, не «для души» или «для искусства», а то, что «покатит по формату» того или иного фестиваля. Это мнение имеет под собой основание?

Ну, во-первых, у меня в контракте, который заключен с театром, черным по белому прописана необходимость участия постановок театра в различных фестивалях, и я должен этому всячески способствовать. Во-вторых, в России огромное множество различных театральных фестивалей – на любой вкус и цвет: не подошли по формату к одному фестивалю, поедем на другой. И, в-третьих, когда ты ставишь «для души» - это одна планка, а когда знаешь, что на постановку будет смотреть профессиональное жюри, в котором сидит, например, Петр Фоменко, – это совсем другая планка, гораздо выше. Поэтому, «прицел на фестивальность» - это разве плохо? По-моему, это мощный стимул к развитию.

БН. На пермском сайте «Соль», где вы публикуетесь, вы писали о создании мобильных передвижных театров - по примеру Дании. Думаете, в российских реалиях это возможно? Территория наших стран отличается в разы.

На самом деле, возможно все. Дело лишь в приоритетах власти, и конкретно, руководства региона. Поймите меня правильно: я не критикую лично Никиту Белых, как человека. Я критикую существующую модель отношений и систему, которая ставит искусство в такое нелицеприятное положение «вечного просителя». Возможно же «культурное чудо» в Перми? Почему невозможно создание мобильных театров? Возможно. Правда, пока не здесь и не у нас.

БН. Кстати, о губернаторе. На днях Никита Юрьевич объявил о том, что забирает своего старшего сына из вятской гимназии и отправляет учиться в английский пансион. В кировском интернете эта тема вызвала бурную дискуссию, во время которой всплыла вечноактуальная тема - «из этого города надо валить» (раз даже чиновники своих детей посылают учиться за границу). Как вы думаете, из этого города «надо валить»?

Есть такая хорошая русская пословица: не место красит человека, а человек - место. От себя не убежишь, а переезд – это всего лишь смена декораций. На самом деле, не так много человеческих профессий, которые требуют каких-то особых условий для самореализации, и не так много мест, где можно человеку эти условия получить. Но я ни в коем случае не осуждаю этих людей. С одной стороны, когда человек мобилен – это хорошо. С другой – мы скоро запустим социальный проект, который так и называется: «Я уеду из Кирова», в рамках которого будет и спектакль, возможно, с аналогичным названием. Мне хочется пообщаться с теми школьниками, которые пока здесь, но уже твердо для себя решили, что уедут. Хочется понять их мотивы и дать им высказаться.

БН. Еще раз вернемся к теме культуры. Как вы считаете, в Кирове есть культурная элита? Вот Мария Гайдар считает, что нет… Нет вообще никакой элиты.

Конечно, есть, как и в любом другом городе. Просто Киров – город маленький и все в нем таких маленьких размеров… Как бы это поточнее выразиться? Элита есть, но она носит штучный характер. То есть, людей, которые относятся к этой элите вполне можно пересчитать по пальцам.

БН. Несмотря на то, что Вы – из интеллигентной семьи, насколько я знаю, вы попробовали себя и на рабочем поприще. В частности, работали трамвайным кондуктором. В «Мастере и Маргарите» булгаковский кот Бегемот говорит, что хуже этой профессии быть не может. Вам это принесло какой-то жизненный опыт? Как вы, вообще, стали кондуктором?

Это очень старая история. Я подрабатывал кондуктором, когда учился в Театральной академии. Конечно, это опыт. Любое действие приносит нам тот или иной опыт. Это было весело, забавно, и я очень жалею, что в Кирове нет трамваев. Больше всего мне запомнился случай, когда я разрешил человеку проехать «зайцем» - на свой страх и риск, а он через несколько дней снова зашел в мой трамвай и отдал деньги за предыдущий проезд и за текущий. Сказал «Вы меня помните? Я вам должен». Естественно, я его уже в лицо не помнил… После этого случая я с удвоенной силой поверил в человечество.

БН. Я знаю, вы большой поклонник «велосипедного образа жизни» и иногда пишете об этом в своих колонках, в частности о конфликтах людей на велосипедах с остальным обществом. Вам не кажется, что к массовому переходу на велосипеды не располагает не только отношение людей, но и банально городские дороги?

Нет, проблема далеко не в дорогах. В более крупных мегаполисах, несмотря на приличные дороги, ты особо не покатаешься, - снесут. Когда на проезжей части несколько полос в каждую сторону и дорога идеально ровная, вы представляете, до какой скорости разгоняется автомобиль? В Кирове улицы тесные, плюс ямы не дают водителям набирать скорость…. Так что ездить на велосипеде, что говорится, сам Бог велел. Вопрос скорее в другом: велосипед проблемно держать дома и негде оставлять. Например, когда я приезжаю на занятия в ВятГГУ и пристегиваю велосипед где-то у здания – у меня «тырят» все: фонарик, насос… Только колеса не тырят, потому что не умеют их снимать. Это нечто невообразимое. В этом отношении до цивилизованных стран, где велосипедное передвижение – часть жизни, а за оставленного двухколесного помощника ты можешь быть спокоен, нам еще очень далеко.

Беседовала Светлана Муравьёва

Бизнес Новости - 13 сентября 2010




Читайте также

Не видно ли бури? // «Вятский наблюдатель». - 08 июля 2011. № 27. Мэри Лазарева.

120 градусов спектакля / VII Всероссийский театральный фестиваль // «Страстной бульвар». - 08 июля 2011. № 8 (138). Павел Руднев.

Театр на Спасской ушел на каникулы // «Репортреръ». - 29 июня 2011. Марина Куклина.

Вятка, встань-ка // «СОЛЬ». - 14 июня 2011. Борис Павлович.

Пульс поэта // «Петербургский театральный журнал». - 08 июня 2011. № 2 (64). Ася Волошина.


   

В

In

In

In

In